Жаль, что не могу – кошкой, сукой, влёт, Вдребезги, до дна, будучи собою.
Со вчерашнего дня хожу выговариваю в воздух все, что болит у меня про маму.
Боли много. Гнева много. Как некоторое время назад я отказалась играть в лицемерную игру с Оксаной и ее детьми, притворяясь, что все хорошо, держа дружелюбную маску, так же дошло время до мамы. Появилось нежелание играть в игру, где она большая, делает все, что хочет, обещает все, что хочет, мгновенно забывая все произнесенное, а я должна верить ей. Хочу быть взрослой в этих отношениях. И взрослеть больно. В первую очередь от ощущения, что я при этом теряю что-то, что для меня жизненно важно. Я должна оставаться маленькой девочкой и играть с ней в определенные игры. То, что я маленькая девочка - это само по себе уже игра, конечно.
Я больше не хочу в это играть. Никакого желания нет.
Больно еще и от того, что она не поддерживает те отношения, которые я хотела бы, чтобы у нас были. Она мне вообще обычно пишет, только когда ей плохо. Когда все хорошо, она не пришлет даже фото своей новой машины. Я, конечно, понимаю, что ей все это техническое трудновато и вообще, но есть же Костя, который уже сдал экзамены, и вообще опять же.
Много думаю об этом всем уже вторую неделю. Сегодня второй день жуткий дубак на улице, но хоть сухо после двух дней непрерывного дождя. Я сижу в любимом сером свитере, шортах и новых носках из ангоры, которые приятно покалывают. Так уютно... Даже работать так приятнее.
Боли много. Гнева много. Как некоторое время назад я отказалась играть в лицемерную игру с Оксаной и ее детьми, притворяясь, что все хорошо, держа дружелюбную маску, так же дошло время до мамы. Появилось нежелание играть в игру, где она большая, делает все, что хочет, обещает все, что хочет, мгновенно забывая все произнесенное, а я должна верить ей. Хочу быть взрослой в этих отношениях. И взрослеть больно. В первую очередь от ощущения, что я при этом теряю что-то, что для меня жизненно важно. Я должна оставаться маленькой девочкой и играть с ней в определенные игры. То, что я маленькая девочка - это само по себе уже игра, конечно.
Я больше не хочу в это играть. Никакого желания нет.
Больно еще и от того, что она не поддерживает те отношения, которые я хотела бы, чтобы у нас были. Она мне вообще обычно пишет, только когда ей плохо. Когда все хорошо, она не пришлет даже фото своей новой машины. Я, конечно, понимаю, что ей все это техническое трудновато и вообще, но есть же Костя, который уже сдал экзамены, и вообще опять же.
Много думаю об этом всем уже вторую неделю. Сегодня второй день жуткий дубак на улице, но хоть сухо после двух дней непрерывного дождя. Я сижу в любимом сером свитере, шортах и новых носках из ангоры, которые приятно покалывают. Так уютно... Даже работать так приятнее.